Особая офицерская группа - Страница 26

— Ни в коем случае! Огонь открывать только по команде.

— Понял, — вздохнул начфинёнок и, скинув рюкзак, поплёлся обустраивать себе лёжку.

— Командир, наше дело правое — мы поедим? — тут же подали предложение технари.

— Сколько можно жрать? Давайте уж тогда занимайтесь приготовлением пищи на весь личный состав. У меня горелку и тушёнку возьмите, сбацайте чего-нибудь жидкого и горячего.

— Ага, щас мы супца сварганим с лапшой и тушенкой! Я еще у армян луком разжился и салом копчёным, — обрадовался Пачишин.

Технари развили бурную деятельность: распотрошили рюкзаки, достали горелки, начали перебирать пакеты с пищевыми запасами.

Артемьевы попытались включиться в процесс, но были отосланы технарями подальше. Маясь от безделья, забрали у меня поисковый приёмник и принялись «мониторить» частоты. Лёня с доктором, раскупорив пачку презервативов, колдовали над медицинской сумкой и Ромашкин изредка восклицал:

— Ох, ни хрена себе!

Я же, расстелив полиуретановый коврик и, положив голову на рюкзак, начал размышлять над картой. Так, после моста есть пара удобных мест для засады — как раз в заданных координатах. Учитывая подготовку «спортсменов», наверняка засаду они проведут без всяких «показушных» эффектов, взрывов и автоматных очередей. Будь это реальная боевая задача, они бы повыстёгивали с бесшумных ВССок (винтовка снайперская специальная) водителей или прострелили бы шины автомобилям, а потом бы сработала огневая подгруппа, да и мины бы в управляемом варианте выставили на вероятных маршрутах отхода. Здесь, в мирной жизни, за стрельбу боевыми может влететь по первое число. Значит, они придумают еще что-то, чтобы остановить машины. Интересно, что? Надо будет с Каузовым посовещаться: ехать другим путём намного дольше и к полпервому ночи они не успеют, значит — придётся прорываться. Устроить контрзасаду? Этот вариант для нас проигрышный. В действиях на местности нас «спортгруппа» обскачет на раз-два. Чтобы мы не придумывали, их по численности больше и подготовка у них не чета нашей. У нас ТСП (тактико-специальная подготовка) как таковая отсутствует напрочь. Вряд ли мы их теперь сможем подставить под СОБР или пехоту. Никого из них здесь рядышком не наблюдается. Хорошо было бы запустить впереди колонны лётчиков колонну мотострелков — пусть с ними воюют. Но доблестные мотострелки с лейтенантом Рябушкиным и механиком Зюзиком чёрт знает, где теперь. Что же придумать?

Из задумчивости меня вывел громкий хлопок и крик Артемьевых:

— Доктооор, ну нифига ты «попугайчика» запустил! Мы со страху чуть не обделались!

— Эт не доктор, — закричал Ромашкин, — это мы презики лопаем!

Вот кому заняться нечем. Надо отправить доктора и Лёню сменить лейтенанта на "фишке".

— Кончайте ерундой страдать, сейчас после ужина отправлю вас обоих начфинёнка менять, — пригрозил я "лопальщикам".

— Да я Лёне показывал, как процесс газообразования происходит, — начал оправдываться Аллилуев.

— На презиках что ли показывал?

— Ага! Вот смотри, командир, что происходит с презервативом. Представь, что это наш желудок…

Доктор напялил презерватив на какой-то пузырёк.

— Видишь, всё нормально. А вот если наш желудок потрясти и заставить его, чтобы происходили какие-то процессы, ну, скажем, пищеварение, увидим, что происходит.

Аллилуев потряс пузырёк. Презерватив начал раздуваться и через пару минут был надут, словно праздничный шарик.

— Если газ не выпустить, произойдёт вот что!

Бббах! «Шарик» звучно лопнул.

— Доктор, ну и на хрена нам это надо, — недоумённо произнёс я.

— Командир, это можно использовать как детонатор, — возбудился Лёня.

— И баллоны можно так будет подкачивать, — спросил Пиотровский, умильно принюхиваясь к запахам готовящейся пищи.

— Хватит ерундой маяться, кушать подано — идите жрать пожалуйста, — перебил всех Пачишин.

— Налейте доктору сто грамм за рацуху, — закричали Артемьевы, вытаскивая ложки из рюкзаков.

Суп, приготовленный в трёх котелках, был на удивление вкусным, а с салом и водкой — так просто замечательный. Лейтенант прибежал, забрал с собой полкотелка, выпил пятьдесят капель и снова убежал, доложив, что наблюдал два трактора и несколько военных машин, двигающихся в сторону Курояровки.

Может это Рома промчался? Хотя, ради кепки и ножика, он пойдет на что угодно и обмануть не должен. Стемнело. Приближалось время «Ч». Мы снова снарядились и закинули за спину оружие, чтобы не мешало на бегу. Вот он — долгожданный звонок от "Фашиста":

— Я подъезжаю, через пару километров уйду от колонны вперед и дам вызов, жду фонарик, отбой.

— Принял.

— Лейтенант, в оба глаза! Сейчас должен показаться микроавтобус!

— Вижу фары. По-моему, идёт.

— Все вниз — бегом!

И мы посыпались вниз под мост. Я споткнулся на бегу, перекувыркнулся, больно ударил автоматом спину и, выскочив к мосту, присел и отцепил от разгрузки фонарик. Остальные разведчики кубарем скатились под мост.

— Ох, грехи мои тяжкие, — стонал Пачишин.

"Ду хаст", — пропел в кармане телефон и отключился. Я встал навстречу приближающимся фарам и несколько раз моргнул фонарём. Микроавтобус плавно и быстро подлетел ко мне. Окошко у пассажира уже было открыто.

— Руссиш партизанен, яйки-млеко, пуф-пуф! — заорали справа с водительского сидения.

— Нихт партизанен, Абвер! — заорал я в ответ.

— Шевелитесь, — подбодрил Рома, — там в салоне палатка лежит, под неё прыгайте.